Сайт возможного мошенника Smolnarod.ru

Энциклопедия коронавирусных слухов и фейков
Пополняемый каталог толков вокруг пандемии (08.04.2020)

Анна Кирзюк
Рассказ «Полины из Италии»

Тип: панические «свидетельства» о происходящем

23 марта 2020 года Полина Головушкина, уроженка Петербурга, живущая в итальянском Комо, опубликовала на своей странице в Facebook и Вконтакте текст, начинающийся со слов «Я думаю, все знают, что я живу в Италии».

В первом же абзаце автор объяснила свою цель — предупредить россиян о грозящей им опасности на итальянском примере: «Не могу лично каждому рассказать, что у нас здесь творится, пишу здесь. Скорее кричу. Из последних сил пытаюсь достучаться хотя бы до тех, кто мне дорог». Далее она описала итальянскую повседневность, сравнивая ее с «фильмом-катастрофой наяву» и с войной, и нарисовала ужасающую картину массовых заражений и смертей, с которой не справляются ни система здравоохранения, ни коммунальные службы:

Больные лежат повсюду — в коридорах, проходах. Сами врачи работают без смен, просто до тех пор, пока стоят на ногах. Сами врачи мрут как мухи.
На севере тела вывозят грузовиками. Грузовиков не хватает. Если вашего родственника увезли с короной, и он не смог выздороветь, то вы его больше никогда не увидите. С телом не дают прощаться, а увозят напрямую в крематорий. Сейчас умирает по 700-800 человек в день. Для маленькой Италии это огромная цифра. Умирают отнюдь не только старики, но и 30-летние, и 40-летние. Умирают очень быстро, за несколько дней, с момента как вы поймете, что у вас корона. И даже могучие, сильные, как быки мужики с сильным иммунитетом. И даже дети. Да, их в процентном отношении меньше, но какое вам дело до цифр, если умрет ваш ребенок?
Никогда не слышала, как звонит колокол по мертвым. Сейчас слышу постоянно. И этот звук въедается в уши, хочется сжаться и спрятаться в самый дальний угол квартиры. <...>
Военная техника в Бергамо не справляется с вывозом трупов, т.к. на местных кладбищах уже нет мест, и печи не справляются.

Текст завершается настоятельным призывом, обращенным к россиянам — прекратить любую социальную активность вне дома и самоизолироваться, так как «через пару недель будет поздно».

Комментарий

Это текст, написанный от лица очевидца, но в действительности описывающий не только те события, которые автор наблюдал лично, но также и те, о которых автор мог узнать только из СМИ или из рассказов других лиц. Такие тексты сами по себе могут не содержать фейковых новостей, но включают апелляции к личному эмоциональному опыту, отдельные преувеличения и искажения фактов, а также информацию из СМИ, поданную как рассказ очевидца. Тексты этого типа выдержаны в алармистских тонах и имеют своей целью предупредить аудиторию о грозящей ей опасности.

В этом тексте не содержится в полном смысле слова фейковой информации. Но этот текст-обращение построен таким образом, что данные, взятые из местных итальянских СМИ или из других вторичных источников, выглядят, как свидетельство очевидца. Например, находясь в Комо, Головушкина никак не могла наблюдать своими глазами нехватку грузовиков для вывоза трупов из Бергамо. Некоторые фрагменты искажены или преувеличены. Полина говорит, что «На севере тела вывозят грузовиками. Грузовиков не хватает», и добавляет, что «военная техника не справляется». Журналисты действительно писали о военных грузовиках, вывозящих трупы, и ссылались при этом на итальянское новостное агентство ANSA. Сомнительность этой информации заключается в том, что агентство ссылалось на неких анонимных очевидцев, а о том, что военных грузовиков не хватает, в СМИ вообще не говорили.

Рассказ «Полины из Италии» стал невероятно популярным — получил сотни тысяч лайков, репостов и комментариев в социальных сетях, а затем появился в нескольких СМИ. Текст был опубликован в пабликах Вконтакте самого разного профиля — от страниц типа «Типичный Новосибирск» до групп обучения игры на гитаре. Уже на следующий день паническое свидетельство Головушкиной начало активно распространялся в мессенджерах Telegram, Whatsapp и Viber.

Люди из самых разных городов получили этот текст в родительских, домовых, районных и рабочих чатах, а также в личных сообщениях от родственников и друзей. После 25 марта, когда Владимир Путин объявил следующую неделю нерабочей и призвал граждан соблюдать режим самоизоляции, рассказ «Полины из Италии» стал еще более актуальным: теперь он подтверждал правильность рекомендаций российских властей и одновременно отвечал нарастающим опасениям аудитории.

26 марта ее паническое свидетельство было опубликовано на сайте радиостанции «Эхо Москвы» под заголовком «Полина Головушкина, Рим: через пару недель будет поздно» и процитировано рядом других СМИ. А 29 марта популярность Полины Головушкиной вышла на новый уровень: фрагменты ее рассказа прозвучали в эфире телеканала НТВ, в передаче «Пророчество Ванги: когда отступит вирус-убийца». В этот же день на ее свидетельство сослался в своей проповеди патриарх Кирилл, призывая верующих соблюдать рекомендованный властями режим самоизоляции.

Таким образом произошла трансформация личного рассказа в «свидетельство» фольклорное, которое живет в соответствии с механизмами варьирования, характерными для такого типа текстов. В течение первой недели активной репликации текст Головушкиной не менялся, однако, менялась его атрибуция. Иногда он рассылался от имени анонимной «россиянки из Италии», иногда Полина называлась другими именами (Дашей или Анной). Скриншот оказывался недоступен, текст распространялся в личных сообщениях.

Стоит обратить внимание, что многие пользователи передавали «свидетельство Полины» друзьям, родственникам и коллегам таким образом, чтобы получатель был уверен: информация получена от кого-то лично знакомого отправителю. Например, многие получили этот рассказ со ссылками на «подругу из Италии», с формулировками типа «Подруге девочка прислала из Италии...», «переслала моя итальянка», или «ПИШЕТ ПОЛИНА ИЗ ГЕНУИ, ИТАЛИЯ. ВСЕ ПРАВДА».

В некоторых случаях между «Полиной из Италии» и получателем протягивалась сложная цепочка личных связей — например, Головушкина объявлялась «троюродной сестрой мужа главного бухгалтера моей организации», «знакомой одной девочки, с которой раньше вместе работали», или «дочерью одноклассника».

Патриарх Кирилл, ссылаясь на паническое свидетельство Головушкиной в своей проповеди, представил ее как «одну православную женщину из Италии» (хотя ни в тексте Полины, ни в ее аккаунтах в соцсетях не говорится ни слова о ее конфессиональной принадлежности), от которой он будто бы получил личное письмо.
Эти изменения в атрибуции текста почти неизменно следовали одному и тому же правилу. Едва ли не каждый отправитель свидетельства пытался представить автора как человека, входящего в множество «своих». Разница заключалась в размерах и составе этого множества. В одних контекстах «свои» — это все россияне, а «Полина из Италии» — это «наш человек», рассказывающий о происходящем «там». В других «свои» — это лично знакомые получателю люди, или знакомые его знакомых. В проповеди патриарха «свои» — это его паства, православные христиане.

До публикации рассказа Полина Головушкина, владелица агентства по организации свадеб в Италии, была рядовым пользователем соцсетей. Ее посты в Facebook набирали в среднем 23 лайка и 7 репостов (паническое свидетельство набрало за неделю 4000 лайков и 5800 репостов). Головушкина была чуть более популярна во Вконтакте, однако и там обычное число лайков и репостов на ее странице (в среднем 235 и 1) не предвещало того успеха (180781 лайков и 39350 репостов), который получило ее паническое свидетельство. Добавив к популярности в соцсетях успех в СМИ с многомиллионными аудиториями, можно утверждать, что паническое свидетельство позволило Полине Головушкиной в очень краткий срок заработать огромный символический капитал.

Почему у нее это получилось? Что такого ценного предложила она аудитории? И почему предложенное оказалось ценным для таких разных аудиторий, как пользователи Facebook и зрители программы «Пророчество Ванги» на телеканале НТВ?

В тексте рассказа «Полины из Италии» содержится два сообщения. Первое — это предупреждение об опасности: спасайтесь, пока не поздно. Второе, менее очевидное — это месседж личного присутствия: ‘я сама там живу, я все это видела своими глазами, я испытываю глубоко личные (но в то же время понятные каждому), эмоции по этому поводу’. Сочетание этих двух сообщений, содержащихся в тексте «Полины из Италии», и обеспечило ему «вирусное» распространение.

Месседж личного присутствия сделал этот рассказ надежным источником информации в «пространстве подозрительности», где почти каждое сведение нужно проверять на истинность. Люди, передающие ее текст своим друзьям, родственникам и коллегам, стремились усилить этот месседж, делая «Полину из Италии» подругой, троюродной сестрой знакомого бухгалтера или «православной женщиной», включая ее в разные круги «своих». Они делали это потому, что ощущение неопределенности и страха вызывает потребность в надежном источнике информации, а властные институты большого доверия не вызывают. Опрос, который проводился нами среди пользователей Facebook (N = 4298) с 15 по 30 марта, показывает, что они не слишком доверяют официальной статистике: 69% пользователей считают, что российские власти скрывают истинные масштабы эпидемии в стране. К СМИ также зачастую относятся как к институту власти, подозревая его в намеренном сокрытии информации. Так, администратор паблика Вконтакте «Саранск. Доска позора» опубликовал свидетельство Головушкиной, представляя его как голос правды, который прорывается через молчание и ложь журналистов:

За последние сутки нам четыре раза прислали пост Полины Головушкиной, опубликованный неделю назад. Миллионны Россиян уже прочитали его в различных СМИ, но только не жители Мордовии, ведь этого не покажет Наталья Макарова на телеканале ХТМ, об этом не напишет Анна Оправхат в Столице С или пенсионеры-пиарщики Владимира Волкова. Неизвестно через сколько дойдет эта информация до Саранска. Исправляем ошибку.

В этой ситуации, когда информация о характере угрозы разноречива, а официальной статистике и сообщениям СМИ не очень верят, наибольшее доверие начинает вызывать информация, полученная от «нашего человека», который доносит до нас свое свидетельство напрямую, по цепочке «своих» и без посредничества властных институтов.

Характерно, что те пользователи соцсетей и журналисты, которые отнеслись к свидетельству «Полины из Италии» скептически, в подтверждение своего скепсиса обращались к официальной статистике и СМИ, но и к личным свидетельствам других россиян, живущих в Италии. Так, например, журналисты смоленского новостного портала Smolnarod.ru для опровержения рассказа Головушкиной обратились к Виктории — «смолянке, которая уже много лет живет в Италии». Чтобы поставить под сомнение одно личное свидетельство, нужно предъявить другое, но обязательно исходящее от «своего» (в данном случае, от уроженца Смоленска). В этой же логике действовали пользователи Facebook, пытавшиеся оспорить правдивость рассказа Головушкиной в комментариях к ее посту: они ссылались на свидетельства своих собственных родственников и знакомых (а также друзей своих друзей), живущих сейчас в Италии. Их оппоненты в подтверждение рассказа Головушкиной тоже ссылались на своих родственников и знакомых, живущих в Италии.

Месседж опасности, содержащийся в этом паническом свидетельстве, тоже оказался важным. Об этом говорит и то, что он «уцелел», когда сам текст начал распадаться и меняться, приспосабливаясь к разным аудиториям. По соцсетям, мессенджерам и электронным СМИ рассказ «Полины из Италии» ходил в неизменном виде (как правило, он просто копировался целиком). После выхода на более широкую аудиторию текст начал «мутировать», что естественно: он довольно большой, и в популярной телепередаче или в проповеди его сложно процитировать целиком.
Фольклористы хорошо знают, что в процессе такой мутации от текста остаются наиболее значимые для аудитории фрагменты, которые в «сжатом» виде выражают его основные месседжи. Этими фрагментами оказались не только маркеры «личного присутствия» (описание эмоций и ощущений автора от происходящего), но и ужасающие образы массовых смертей. В передаче на НТВ из рассказа Полины были взяты описания ее эмоций (пассаж про поминальный колокол, от звуков которого «хочется сжаться и спрятаться в дальний угол квартиры»), а также самые пугающие фрагменты — про тела, которые «вывозят грузовиками», про смерти молодых людей, детей и врачей, которые, по выражению Головушкиной, «мрут как мухи».

Патриарх Кирилл, пересказывая «письмо православной женщины из Италии» в своей проповеди, усилил эти страшные образы и дополнил их новыми леденящими душу подробностями:

«Сегодня мы все сидим по домам, морги и даже стадионы заполнены трупами, их невозможно даже сжигать. Люди умирают так, как только могут умирать во времена страшной эпидемии. Мы нередко остаемся без еды; с огромным страхом доходим до ближайшего магазина, где можем приобрести продукты, и немедленно возвращаемся домой; а если не вернемся, подвергаемся репрессиям со стороны полиции".

https://nplus1.ru/material/2020/04/08/coronarumors Вложение = https://nplus1.ru/material/2020/04/08/coronarumors